Амазонки

[the_rakugan]

Много интересного об амазонках, а также о культе Богини у скифов и савроматов.

"В свое время у кочевников понтийской степи женщины обладали властью: не в том смысле, в котором снисходительно говорят о ней мужчины, подразумевая вкрадчивую силу убеждения в постели или над колыбелью, а в самом прямом. Они были правительницами, они скакали с армией в бой, они гибли от ран, нанесенных стрелами или дротиками; их хоронили в женском платье и украшениях, с копьем, колчаном и мечом наготове под рукой.

Поперек ног у них в могилах иногда лежат мертвые юноши. Мужчина, принесенный в жертву на похоронах женщины? Подобное нельзя представить себе в греко-римской традиции, которую мы называем европейской цивилизацией и в которой, как сказал однажды немецкий кинорежиссер Фолькер Шлёндорфф, всякое произведение о пределах человеческого требует жертвоприношения женщины в третьем акте.


...Геродот, писавший в V веке до н. э., взял старые сказки об амазонках, известные большинству греков, и соединил их с новым историями, которые узнал из вторых или третьих рук, от своих устных источников, в основном, видимо, греческих колонистов – если и не из самой Ольвии, то во всяком случае с черноморского побережья.
После Троянской войны и гибели царицы амазонок Пентесилеи, греки победили амазонок живших на южном берегу Черного моря, и согнали их на корабли – плавучие тюрьмы. Однако амазонки подняли мятеж, убили своих стражей и в конце концов пристали к суше где‑то в окрестностях Азовского моря. Там они сначала сражались со скифами, но со временем переженились с ними и осели в “трех днях на восток от Танаиса и трех днях на север от озера Меотида” (Азовского моря) – так появилось племя савроматов. “С тех пор савроматские женщины сохраняют свои стародавние обычаи: вместе с мужьями и даже без них они верхом выезжают на охоту, выступают в поход и носят одинаковую одежду с мужчинами” – так писал Геродот.

Только в середине XIX века, когда археологические техники были еще поверхностными, русские, занимавшиеся раскопками в понтийской степи, начали замечать, что некоторые из скелетов воинов под курганами – женские. Первое такое открытие было сделано в могильнике на Украине, в среднем течении Днепра, археологом-любителем графом Бобринским, который немного разбирался в анатомии. Но постепенно, по мере того как места обнаружения костей женщин-воительниц отмечались на карте, они начали группироваться в том регионе к северо-востоку от Дона, который во времена Геродота был землей савроматов.

Дальше к востоку, на равнинах между Уралом и Волгой, примерно в каждой пятой из женских савроматских могил, датируемых периодом между VI и V веками до н. э., было найдено оружие. В скифских могилах по всей Южной Украине находят женщин-солдат, иногда похороненных целыми группами, вооруженных луками, стрелами и в окованных железом боевых поясах, защищавших чресла.

Еще позднее стало ясно, что у сарматов, которые начали вытеснять скифов с побережья Черного моря в IV веке до н. э., мужчины и женщины также делили между собой военную и политическую власть. Сарматская женщина, похороненная на реке Молочной, лежала в пластинчатом доспехе, в окружении копейных наконечников, мечей и стрел. У молодой сарматской царевны, в чьей могиле в Кобяковом городище на Дону нашли сокровищницу с ритуальными украшениями – целый иранский пантеон звериных и человеческих фигур, сделанных из золота, – была собственная боевая секира, которая лежала рядом со сбруей ее упряжки лошадей.

...У племен железного века, населявших степи между Черным морем и Волгой во времена Геродота и позже, мужчины и женщины пользовались (в какой‑то степени, во всяком случае) военным и политическим равноправием. Правда, не у всех: фракийская женщина не могла скакать на коне, сражаться и править так же свободно, как женщины некоторых соседних народов. Неразумно было бы говорить и о “равенстве”; сведения о том, что и женщины, и мужчины тренировались владеть оружием и скакать в атаку верхом, немного говорит нам о том, как мужчины и женщины относились друг к другу или как они делили работу, когда сходили с седла. Тем не менее греки были правы, полагая, что скифо-сарматский мир относился к женщинам и к власти совсем иначе, чем они сами. Это отношение и ужасало их, и очаровывало.

...Согласившись (по версии Геродота) заниматься любовью с молодыми скифскими воинами, амазонки положили начало новому обществу, в котором брак и война уже не исключали друг друга и женщина могла позволить себе и то и другое. Это общество – Савроматия – в физическом смысле было сформировано из детей, которых амазонки родили скифам. Но в то же время оно было сформировано уникальным соглашением между мужчинами и женщинами. Амазонки отвергли патрилокальное предложение молодых скифов вернуться в Скифию и вместо этого настояли на том, чтобы молодые люди покинули собственные семьи и последовали за ними за Дон, в ту пустую землю “в трех днях на север от озера Меотида”.

В этом новом месте, называвшемся Савроматией, каждая из двух гендерных половин общества сохранит некоторые из своих собственных, особых прав. Язык будет, по выбору мужчин, скифским, на котором амазонки (согласно Геродоту) так и не научатся говорить правильно. Но право женщин охотиться, с мужчинами или без них, и скакать в битву навсегда остается неприкосновенным. Женщины, кроме того, сохраняют контроль над сексуальной жизнью и воспроизведением рода, поскольку неписанный договор отдает в этом предпочтение традиции амазонок, согласно которой “девушка не выходит замуж, пока не убьет врага. Некоторые умирают старухами, так и не выйдя замуж, потому что не в состоянии выполнить обычай”.

...Михаил Ростовцев (1870–1952), основоположник историографии Черного моря, полагал, что здесь можно усмотреть один из решающих моментов наслоения мировоззрений в истории человечества. Он считал савроматов праиндоевропейским народом, который сохранил социальную структуру матриархата и древний культ Матери-Богини. Но затем “Семиты и индоевропейцы (под которыми Ростовцев, писавший это в 1922 году, подразумевал скифов и сарматов) принесли с собой патриархальное общество и культ верховного божества”.

Тем не менее Мать-Богиня скрытно продолжила свое существование, и “амазонки, ее вооруженные служительницы, продолжали существовать также”. Кроме того, савроматы сохранили древние обычаи. Они “поражали греков примечательной особенностью своего общественного уклада – матриархатом, или, скорее, его пережитками: участием женщин в войне и управлении; преобладающей долей женщин в политической, военной и религиозной жизни общества”.

Не все из этих предположений выдержали проверку временем и раскопками последующих семидесяти лет. Савроматы не были протоиндоевропейцами: они говорили на языке иранской группы и были первыми появившимися на Черном море представителями того союза кочевых племен, который мы называем сарматами. А скифы – предшествовавшая им ираноязычная волна – не были в сравнении с ними такими уж поразительно патриархальными. Их культы, как писал Геродот, строились вокруг богинь, таких как Табити, богиня домашнего очага, или Великая Богиня, изображения которой так часто встречаются на скифском золоте, где она подносит кубок со святым “причастием” царю или военачальнику.

...Амазонки, если называть их так, были приметой изначальной степной жизни – пастбищного скотоводства. Когда в результате симбиоза с греческими колониями этот образ жизни начал меняться, женщины-воины, по‑видимому, сошли на нет как каста или институция. Но они оставили свой след: грекам, а позднее римлянам о традиции амазонок постоянно напоминала самоуверенность и воинственность цариц и княжон уже более оседлых степных обществ.

В 529 году до н. э. Томирис, царица ираноязычного племени массагетов, убила, как говорили, Кира Великого, царя Персии, и унесла домой как трофей его голову. Меотская царица Тиргатао собрала и возглавила войско, которое разбило Сатира, тирана Боспорского царства. Амага, жена сарматского царя, правившего у Азовского моря, отобрала власть у собственного мужа и вторглась с отрядом всадников в соседнее Скифское царство в Крыму, где она захватила ставку, убила царя и принудила скифов заключить мирное соглашение с греческим городом Херсонесом (современным Севастополем). Несколькими годами позже император Август был вынужден примириться с Динамией, царицей Боспорской, которая номинально была вассалом Рима: она собрала армию сарматов, чтобы одолеть и умертвить человека, которого Август назначил ей в мужья".

Источник: Нил Ашерсон. Черное море. Колыбель цивилизации и варварства. Пер. с англ. В. Бабицкой. М. Corpus, 2017. Гл. 4
http://apsnyteka.org/3407-Asherson_N_Chernoe_more.html

--------------------------------------------------------------------------------------

Иллюстрация: амазонка в брюках, с колчаном и щитом с прикрепленной к нему тканью с узором.
Алабастр (сосуд для хранения ароматических жидкостей) с росписью по белому фону, Греция, около 470 г. до н.э. Хранится в Британском музее. Фото (с) Marie-Lan Nguyen

(Примечательно, что амазонка здесь изображена полностью одетой. Брюки призваны были подчеркнуть ее "инаковость" - их носили только варвары, например, скифы; греки штанов не признавали. Но нельзя не заметить, что в таком наряде намного удобней сражаться, чем полураздетой, как любили и любят изображать амазонок античные и современные нам художники)